Член Совета РМС Алексей Рыбников: «Меня с детства интересовало, как устроен мир»
Композитор, член Совета Российского музыкального союза Алексей Рыбников побеседовал с корреспондентом издания «Петербургский дневник» о своей кинокартине «Литургия оглашенных». Автор рассказал, о чем эта новая работа, почему премьерный показ состоялся именно в северной столице, когда планируется представить фильм широкой общественности и многом другом.
– Как родилась идея этой киноленты?
– Меня с детства интересовало, как устроен мир. Хотелось все разобрать на части и посмотреть, что там внутри. Поэтому, когда я познакомился с замечательным физиком – академиком РАН Владимиром Георгиевичем Кадышевским, чья дочь Татьяна стала моей женой, мы с ним много говорили об устройстве Вселенной.
Я почти убедил его, что мир, существующий вне нашей цивилизации, такой же реальный, как наш. Но как проникнуть туда? И я поставил себе задачу написать произведение о человеке, который пытается выйти за рамки осязаемого мира и узнать: а что же там?
– Как вы нашли своего героя?
– Как раз в это время мои друзья дали почитать мне «Розу мира», которую написал сын замечательного писателя Леонида Андреева Даниил, не очень любимый отцом. Да и вообще человек с трудной судьбой. Он был арестован во время сталинских репрессий за религиозную пропаганду. Его посадили во Владимирский централ, где ему открылись видения рая и ада, судеб России и его собственной судьбы. Оттуда его жена Алла Александровна выносила на обрывках листов все, что он написал. Так у меня появился главный герой.
– На роль которого вы пригласили Владимира Кошевого.
– Просто кроме него никто этого больше не мог сделать. Актеры сегодня заточены на другое, они играют. А здесь играть ничего нельзя. За актера все сыграла музыка, в которой нужно органично существовать. А это очень сложно. Кошевой и Городинцева (исполнительница главной женской роли. – Ред.) это смогли, они живут в музыке.
– А первым исполнителем этой роли был Борис Плотников?
– Когда я поставил «Литургию оглашенных» для своего собственного театра, то первым эту роль действительно сыграл замечательный актер Борис Плотников, известный по фильмам «Собачье сердце» и «Восхождение». В моем театре было всего 40 мест, но там побывала вся московская элита. Несколько раз приходил Никита Михалков, приводил семью. И я понял, что, если сейчас не сниму фильм, спектакль погибнет навсегда.
– И что же вы предприняли?
– Я решил пойти ва-банк. Мне тогда исполнялось 70 лет, и я считал, что терять нечего. Уговорил Министерство культуры и Владимира Мединского, чтобы выделили хотя бы минимальное финансирование. Такое, как дают дебютантам в кино, ни больше ни меньше. Получилось, и мы приступили к съемкам.
– Как ощутили себя в профессии кинорежиссера?
– Открыл в себе что-то новое. Хотя к этому времени я уже сделал своими руками театр от первого гвоздика до последнего винтика, но с кино это было мое первое столкновение. Кино – немыслимая вещь. Там нельзя, как в театре: порепетировали и потом что-то поменяли. Как снял в этот день, так других вариантов уже не будет. А главная задача, практически неразрешимая, особенно в моем случае, – уложиться во время и в средства.
– Тем не менее вам удалось справиться за 30 съемочных дней.
– В этом был азарт. Мы все начинали – оператор, художники тоже первый раз работали в кино. Я мог позволить себе только это. Как только начинал подбираться к опытным специалистам, так они съедали полбюджета. К тому же, когда кино снимают опытные мастера, они делают все на профессионализме. А мы работали на энтузиазме. И наша задача была победить мир.
– В титрах картины неоднократно встречается фамилия Рыбниковых.
– Да, там спела моя внучка Елизавета. Мой внук Степан Рыбников выступил как организатор производства. Он окончил ВГИК, и это его первые шаги в кинематографе. А сын Дмитрий – мы с ним все время работаем – продюсер всех моих проектов. Соавтором либретто стала моя первая супруга. Вторая супруга выступила в роли творческого супервайзера. Она следила за всем, что происходило на съемках.
– Проще или сложнее с родственниками работать?
– Не знаю. Я не действую по принципу семейственности. Просто это те люди, которые мне были реально нужны. Если бы они не годились, я бы в момент отказался от них. Потому что произведение мне дороже всего. Дороже судьбы, дороже взаимоотношений с близкими людьми. Если произведение требует чего-то, я от всего отказываюсь, лишь бы оно получилось.
– В фильме вы показываете не только духовный мир, но и темные силы. Не страшно было? Говорят, это может негативно отразиться на авторе.
– Да, меня предостерегали, что с показом темных сил надо быть осторожным. В художественном произведении это чревато для автора нехорошими последствиями. Но их надо было показать обязательно. Иначе получается, что мир мы отражаем не полностью.
– «Литургия оглашенных» очень тесно связана с Петербургом.
– Да, действие происходит в Петербурге. Наш герой живет здесь. Подземный Петербург показан во время революции, которая происходит не на поверхности земли, а этажом ниже. Видны Исаакий и Адмиралтейство. Весь фильм – плоть от плоти Петербурга.
– Тогда не могу не спросить: когда его смогут увидеть жители нашего города?
– Мы договаривались с Мариинским театром, потому что хотим показать фильм как масштабный спектакль. И, если бы техника не подвела (здесь нужны сложные технологии), мы бы сделали это уже сегодня в Концертном зале театра. И, наверное, там и сделаем. Надо попробовать. Мы идем по целине.