«Собака на сене» в музыкальном порядке
В новом мюзикле Александр Клевицкий любовно расставил фигуры героев пьесы Лопе де Вега
В Театре оперетты прошла яркая и насыщенная летними красками премьера – спектакль по пьесе Лопе де Вега «Собака на сене». На сцене южный вечер сменяет наполненная стрекотом цикад ночь, а за ней спешит розовое утро, разогревающее наступающий день. Среди декораций, воссоздающих то атмосферу испанского дворика, то узкие улочки Севильи с уткнувшимися друг в друга распахнутыми окнами, то рыночную площадь с преступным и базарным людом, прогуливаться вольно, танцевать и петь вольготно. Повсюду томно от дыхания застывшего воздуха и горячо под натиском любви. В роли госпожи Дианы прима Московской оперетты Елена Зайцева, её горделивого секретаря не робкого десятка Теодоро – Леонид Бахталин. Роскошные костюмы, сшитые специально для спектакля, подчёркивают изящество, статус важных вельмож и прочих персонажей в этом сонме городских сословий. Безоговорочное погружение в Золотой век Испании происходит с первого действия. Когда Диана вопрошает: «Куда весь дом укрылся?.. / Где слуги? Ни души? / Все спят?..», ей хочется немедленно ответить, вставляя испанское словечко: «Хола! Я здесь!»
Режиссёр Татьяна Константинова с филигранной аккуратностью одевает пьесу в опереточные наряды шикарно расставленных мизансцен. А заодно слова укутывает в песни. Она – автор текстов вокальных номеров, что вовсе не случайно: до своей режиссёрской карьеры Татьяна Викторовна – солистка Московской оперетты. Ей ли не знать, как уложить строки пьесы, чтобы артистам их захотелось петь, а зрителям – слушать и слышать?! В результате не кисло, не пресно, не приторно, не горько и не вяло. Всё вкусно, сочно, спело, натурально. Немного перчинки. Но паэльи без душистых специй не быть. Возникло то же ощущение, что тогда, когда впервые попал на оперетту. Интрига, маскарад, веселье… Так стало и сейчас. Спектакль закончился, занавес закрылся, свет погас, но душа моя среди морозной реальности не по-мартовски зимней Москвы по-прежнему пела – танцы, водевиль, арии, дуэты, хор слились в одну мелодию, которая по дороге к метро радостно кружила перед глазами белым снежным шлейфом. Я шёл на праздник и праздник увидел. Но он бы не состоялся, случись на нём не заиграть той музыке, которая звучала, – воздушной, уносящей, щемящей и, конечно, пронизанной испанским ритмом. Музыку к спектаклю написал композитор и дирижёр Александр Клевицкий. О том, как – в интервью «Прямой речи», которое маэстро дал после премьеры.
На одном дыхании
– Александр Леонидович, какие впечатления от премьеры? Волнения позади?
– Ощущение счастья и успеха, индикатором которого явилась бурная реакция зрителей едва не на каждый музыкальный номер. Некоторые выступления срывали аплодисменты на грани бисирования. С одной стороны, такой тёплый приём для меня стал неожиданным. С другой – рад, что работа над мюзиклом не прошла впустую. Мои волнения теперь позади.
– Это не первый ваш мюзикл. Почему Лопе де Вега? «Собака на сене»?
– Когда-то в театре шёл спектакль «Эспаньола, или Лопе де Вега подсказал…». В его основе лежал сюжет пьесы Лопе де Вега «Собака на сене». В наши дни решили по мотивам оперетты поставить мюзикл, и руководство пригласило меня сделать новую аранжировку. Но мне музыкальная эстетика прежнего материала показалась несколько устаревшей. Я предложил новые музыкальные идеи. Директор театра Владимир Тартаковский и режиссёр Татьяна Константинова остались ими довольны и предложили мне написать к спектаклю оригинальную музыку.
– Чем запомнилась работа? Какие бы эпитеты использовали?
– Мне очень повезло познакомиться и работать с очень одарённым, талантливым, потрясающе творческим режиссёром Татьяной Константиновой. У неё изначально было настолько точное представление о спектакле, что мне работалось легко. Она сразу меня убедила: «Увидишь, спектакль будет красивый»… Татьяна Викторовна в прошлом блестящая вокалистка, артисткой театра выходила на сцену. Поэтому все написанные мной партии и темы, прежде чем доверить артисту, пела сама. Мы оказались единомышленниками. Я с удовольствием целыми днями работал, создавал мелодии, делал аранжировку… Практически весь мюзикл написал на одном дыхании за полтора месяца. Всё шло, как в булгаковском романе – представлял перед собой сцену и передвигал по ней фигурки героев.
Талантливый художник Светлана Логофет создала замечательные костюмы. Ткани заказывали специально в Италии. В отделке использовались золотые нити и канитель. Стразы и бисер пришивали вручную швеи театральных мастерских. Очень здорово передаёт испанский дух балет Театра оперетты под руководством замечательного балетмейстера Ирины Корнеевой. Порой нам не хватало дня, мы созванивались ночами, придумывая, как выразительнее сделать тот или иной элемент. Однажды мне пришлось переделывать арию Дианы, когда уже была готова партитура. Но Ирина смогла меня зажечь! В результате получилось очень точно и красиво.
– Не было искушения перенести сюжет в наши дни?
– Вопрос изначально так не ставился. Сейчас действительно модно переносить сюжеты из прошлого в наше время. Подчас нелепо выглядят постановки, когда под музыку барокко выходят люди в современных костюмах. Плохая эклектика на уровне эпатажа. Всё-таки композитор, создавая произведение, не думал о том, что его когда-нибудь осовременят. Мне кажется, более актуально применять стилизацию – наши герои говорят на современном языке в антураже и костюмах своего времени.
Благодатный заряд
– Как среди функциональных обязанностей генерального директора РМС, дирижёрской работы, концертной деятельности оркестра имени Ю. Силантьева вы нашли в своём графике время для композиторской работы? Сочиняли по ночам?
– Откровенно говоря, последние ночи накануне премьеры спал по 3–4 часа в сутки, но мне хватало, потому что я был заряжен этой работой. Вы будете удивлены, но параллельно спектаклю я трудился над серьёзной трёхчастной симфонией, которую сейчас заканчиваю. Дело не во времени или объёме, а в том, насколько ты заряжен на сугубо творческую работу.
– Во время спектакля или предшествовавших ему репетиций не было посыла встать за пульт? Азарт дирижёра присутствовал?
– Не буду лукавить – действительно желание было. Конечно, иногда возникали творческие споры. Но в театре работают опытные дирижёры. Я рассказывал своё авторское видение, что-то советовали мне. Благодарен и главному режиссёру театра Константину Хватынцу, и дирижёру спектакля Арифу Дадашеву. Они внимательно отнеслись к моей партитуре, и в результате всё сложилось хорошо.
– Во время всего спектакля очень красиво звучит гитара – то солирует, то аккомпанирует. Буквально ведёт, не отпускает… А вы за каким инструментом писали музыку?
– Не забывайте, что я дирижёр, и у меня под рукой целый симфонический оркестр. К тому же я владею современными компьютерными музыкальными программами, которые облегчают труд композитора. Идея с «живым» гитаристом на сцене принадлежит директору театра Владимиру Тартаковскому. Владимир Исидорович – опытнейший человек с тонким чутьём, интуицией. Он денно и нощно находился с нами, и если давал советы, то интеллигентно, ненавязчиво, придерживаясь этических норм. Это директор – продюсер, директор – художник. В нашей стране не много действительно понимающих и любящих своё дело так, как он. Не в последнюю очередь благодаря ему мы имеем такой замечательный театр XXI века, которому могут позавидовать многие европейские сцены.
Участие любви
– Вы знали об участии в спектакле Елены Зайцевой?
– О том, что главную роль будет играть Елена Зайцева, я знал сразу. Этому обстоятельству был несказанно рад. Считаю её талантливейшей певицей, абсолютно заслуженно носящей звание народной артистки России. Знаете, иногда Господь останавливает на ком-то одном своё внимание, щедро одаривая его данными, благодаря которым у этого человека всё получается намного лучше, чем у других. Леночка относится именно к таким людям. В ней очень многое сошлось – одарённость, внешняя и внутренняя красота, музыкальность, вокальные данные. При этом мне с ней очень тепло и легко было общаться.
– Чего же в «Собаке на сене» всё-таки больше – оперетты или мюзикла?
– Знаете, такой вопрос задавать – всё равно, что интересоваться, при какой стадии политической и экономической формации лучше жить – капитализме? социализме? коммунизме? Я против точного определения жанра. В эпоху постиндустриализма композитор может себе позволить работать в жанрах или «замешивать», если так можно сказать, в своём произведении несколько музыкальных стилей. Если он в состоянии сложить из них целое, которое нравится зрителям, название не имеет значения.
– В приметы верите? Часто в работе стучали по дереву?
– Я человек не суеверный. Считаю: чему быть – того не миновать. Даже когда мне желают «ни пуха, ни пера», отвечаю: «Спасибо!»
– Согласитесь с лейтмотивом произведения: «Любовью оскорбить нельзя, /…Нас оскорбляют безучастьем… / Любовь – упорство до конца»?
– Нет оскорбления в искренней любви. Де Вега о том и говорит – если полюбил, должен завоевать свою любовь. Благородно, когда любящий человек добивается своей любви. Это чувство ведёт человека по жизни и заставляет что-то создавать. Моя безграничная любовь к музыке меня заставляет каждый день работать и добиваться любви зрителей. Счастье видеть, когда моя музыка доставляет людям радость.